Страх во время приступов и умирания у людей - от несмиренности где-то в глубинах себя. А она основана на уверенности, что всё ещё может быть не так, а иначе. Это своеобразная форма проявления упущенной возможности. Человек проводит большую часть жизни в отвлечении, и вдруг, когда уже поздно... Сознание, вместо того, чтобы по-царски принять происходящее, суетится, фокусируется резко на якобы выживании, что есть просто мысль "Ведь может быть иначе!". А иначе быть уже не может)). Это цепляние за иллюзию на фоне турбулентности пран приводит сознание к потере себя. Плюс, конечно, отсутствие тонкой тренировки.
Именно так - как некогда Брахма - мысль, рождаясь в нашем уме, чувствует себя единственной владетельницей, стягивая на себя всё внимание живого пространства, и в своём неведении природы ума диктует всему своё содержание как самодовлеющее. Но при этом она, как и Брахма, ранит наше подсознание, нашего Вишну, великого сновидца, память, тем самым пробуждая её. Меж тем, наш внутренний йогин, познающий пустоту, ещё не проявился)).
Поистине великие события происходят в нашем сознании каждое мгновение.Такие же, как в начале каждой Махакальпы всего мироздания. Просто у нас метаболизм быстрее)))...
Даже само "всплывание" зёрен кармы уже есть начало освобождения, которое происходит ведь за счёт видения, а не "уничтожения" кармы)).
В "Шурангама-сутре" сказано:
"Бхагаван, я вспоминаю, что много кальп тому назад появился в мире Будда по имени Амитаюс. Он учил всех бодхисаттв-махасаттв об интуитивной природе дивной сущности разума и призывал их сосредотачивать свои умы на существенном тождестве этого мира - сансары и всех разумных существ в нем, которые суть проявления элемента ветра (или эфира), являясь как бы ритмическими вибрациями, открывающими и обнаруживающими все прочее. В моей практике дхьяны я сосредоточился на этом и соображал, как этот огромный мир, содержащийся в этом пространстве, как этот великий мир находится в постоянном движении, как мое тело тоже находится в постоянном изменении, движется, встает, подымается, ходит, бежит, и все это является ничем иным, как скопищем ритмических вибраций, а вся наша жизнь есть сочетание таких вибраций, которые поддерживаются и следуют друг за другом подобно ритмическому дыханию. Я понял, что все это относится к движению ума, к возникновению и прохождению его мыслей. Я думал о движении ума, о прохождении и возникновении мыслей. Я соотносил все эти вещи и размышлял об их великой тождественности, об отсутствии всяких различий, кроме как в скорости и частоте вибраций. Я понял, что природа этих вибраций не может быть источником их происхождения, не может быть источником их исчезновения. Я понял, что все разумные существа многочисленны, как безмерно малые частицы пыли в обширных пространствах, где каждая имеет свою собственную частоту разнообразнейших уравновешенных вибраций, так что каждое и любое из них, пожалуй, подлежит действию иллюзии и есть нечто уникальное в смысле творения.
Все разумные существа подвержены подобной галлюцинации. Они, как бесчисленные москиты, которые закрыты в сосуде, гудят в нём в диком смятении. Иногда они приходят в безумие и кланяются всяческим богам, они сужают границы своей темницы. Встретив моего Господина Будду, я достиг состояния интуитивного понимания и избавился от дальнейших перерождений. Вместе с тем мой ум стал просветленным, и я нынче способен видеть все земли Будд, включая небеса, где находится чистая страна Будды Амитаюса. Я был призван как князь Дхармы Бхагавана и поклялся служить всем Буддам во всех местах. Благодаря просветлению и великой клятве, мое тело и ум стали совершенно ритмичными, они живут и сияют, смешиваясь со всеми колебаниями любых существ без всяких препятствий, без всяких преград для их совершенной природы. Что касается вопроса моего Господа, я должен ответить, что для меня первопричиной послужило интуитивное понимание природы первоэлемента эфира, как он уравновешен, какие ритмические колебания происходят в нем, как он охватывает все совершенной сущностью просветленного ума.
Сосредоточив ум на нем, я достиг самадхи и в самадхи я познал совершенное единство всех Будд в чистоте удивительной сущности ума, т.е. в Теле Блаженства Будды (самбхогакайя)".